Ветер в горах. Глава 19

Больше всего досталось Бурану. Второй противник успел дважды ударить его ножом. Таит держала голову верного пса на коленях и ласково поглаживала его уши. Смазанный оставленной Шаманом мазью и туго стянутый повязками её друг тяжело дышал, закрыв глаза. Раздетый по пояс Торгаш баюкал висящую на перевязи правую руку и время от времени болезненно морщился. Брамин, хоть и отделался парой лёгких порезов, но тоже не избежал заветной мази. Тощий и Егерь, получившие от меня приличную взбучку, занимались сбором трофеев. А я разговаривал с Лекарем.

— Одноглазого жалко, но он против десятка не пошёл.

— А как же клятва верности?

— Золото, Хан. У него свои законы. Хотя, они погибли все, значит поплатились за нарушение клятвы по полной.

— Может и так. Как ты на самом деле?

— Думаю, дня три и начну вставать.

— Значит у тебя будет время подумать. Мы собираемся в южные герцогства. Хотим осесть там. Будем держаться вместе. Хочешь с нами? Денег тебе на учёбу найдём. Рассчитаемся позже.

— Хочу, Хан, тут и думать нечего. Я и сам собирался в те края. В чужих местах лучше держаться вместе.

— С того что мы взяли сегодня, тебе будет положена равная с нами доля. Я собираюсь разбить лагерь поближе к горам и простоять там дня три, что бы раны у всех затянулись. Как раз Торгаш всё разберёт.

— Добро. Мой пояс подо мной, об остальном я и не думал.

Почувствовав, что меня кто-то толкнул в плечо, я рассмеялся. Ветер ткнулся в меня ещё раз и я сунул ему кусок лепёшки.

— Поеду поищу место для стоянки, — крикнул я всем, — Заканчивайте собираться!

Устроились мы в уютной ложбинке неподалёку от приметной серой скалы, с которой струился водопад, наполняющий маленькое чистое озерцо. Буран и Лекарь лежали на шкурах в тени деревьев. Торгаш и Брамин разбирали добычу. Вернее, разбирал Брамин, а Торгаш командовал. Время от времени он увлёкшись пытался взять что-либо правой рукой, после чего стонал и замирал на какое-то время, справляясь с приступом боли. Таит с Егерем готовили обед. Я же впервые откровенно разговаривал с Тощим.

— Конечно, я согласен, Хан! Всегда мечтал о путешествиях. Да и цену деньгам я не знаю. Спустил бы всю добычу за месяц и опять в слуги! Лучше я с тобой!

— С нами, — поправил я, — Что может быть опасно не говорю, ты смелый малый. Не пропадём! Эти три дня, пока стоим здесь, помогай Лекарю, сам он не попросит, гордый.

— Сделаю, Хан.

Три дня прошли спокойно. Рана Торгаша закрылась, Лекарь пробовал вставать, Буран начал есть, хотя и лёжа. Торгаш закончил подсчёты. Вечером третьего дня я отошёл от лагеря и зажёг костёр. Пришли все. Каждый подбросил по ветке в огонь и сел в круг света.

— Мы начинаем новый путь. Я сделал то, что обещал. Время говорить.

— Ты всё сделал как надо, Хан! — отозвался Брамин, — Веди нас дальше!

— Я с тобой, Хан! — улыбнулся Торгаш, — Когда ты рядом, не надо бояться удара в спину, это много значит.

— Благодарю всех, что приняли меня, — поклонился Лекарь, — Веди нас, Хан!

— Веди нас, Хан! — повторили за ним Таит, Тощий и Егерь.

— Хорошо. За деньги отвечает Торгаш. Сейчас складываем свои доли в общий котёл, дальше доходы делим поровну между теми, кто их заслужил, проблемы решаем вместе. За здоровьем приглядит Лекарь. Торгаш! Что у нас с деньгами?

— Если всё удачно продать, получим тысяч пятнадцать золотых монет. Десять тысяч пойдут на покупку имения в пригороде или дома в городе. Пять придётся заплатить за гражданство и обустройство.

Если Лекарь и удивился, что денег оказалось так много, то ему хватило ума промолчать. Похоже, он начал взрослеть.

— У меня есть пятьдесят золотых, — вступила в разговор Таит.

— Пусть остаются при тебе, — тут же решил Торгаш, — будем покупать на них еду. Как закончатся, скажи и я выдам тебе ещё из общей доли.

— Проесть пятьдесят золотых…, — не удержался Лекарь.

Все заулыбались.

— Держаться надо скромно, — покачал головой Брамин, — будем изображать из себя мелкий торговый караван, как и раньше. Купец, двое возниц, трое охранников, стряпуха, собака-сторож, две повозки.

— У меня в поясе…, — начал Лекарь.

— Тоже оставь при себе, — перебил его я, — На тебе покупка всего, что связано со здоровьем. И последнее: мы начинаем новый поход, может кто-то хочет сменить имя?

Все покачали головами.

— И ты, Тощий? — удивился я, — Ты уже не тощий и прозвище не из лучших.

— Зато напоминает мне о былых днях, — улыбнулся он, — да и привык я уже.

— Тогда всё. Если за ночь Бурану не станет хуже, завтра утром выступаем.

— Он не может говорить как мы, иначе бы сказал что он с тобой, Хан! — улыбнулась Таит, — Но к следующему костру он придёт и приволочёт в зубах огромную ветку или кусок мяса!

— Хан, а собакам разве можно? — удивился Егерь.

— Про собак не слышал, а наши кони часто подходят к костру. Так что я не против.

Утром, позавтракав, мы тронулись в путь. Лекарь на время превратился в возницу. Буран ехал в его повозке. Он уже ожил и с интересом разглядывал окрестности. Из доставшихся нам лошадей я отобрал троих. Остальных мы отпустили. Вернувшись в высохшее русло реки, мы с Брамином всё осмотрели. Чужих следов не было. Через два дня мы выехали на старую дорогу и буквально сразу столкнулись с таким же маленьким караваном как наш. Увидели мы друг друга издалека, опасливо съехались и остановились обменяться новостями.

Торгаш долго разговаривал с встреченным караванщиком. Пятеро его охранников держались вместе, настороженно поглядывая на арбалеты наших возниц. У них повозками правили мальчишки. Наконец купцы разъехались и мы тронулись в путь. Как только другой караван скрылся за поворотом, Торгаш махнул всем рукой.

— Значит так, — начал он, — война не случилась. Кто-то предупредил пограничье и они успели собрать войско. Была пара стычек, потом договорились соблюдать прежний договор и разошлись. Разбойничьи шайки, недовольные потерей прибыли, рыщут по степи. На этой дороге их пока не встречали. Плохо то, что нас видели, зато новости хорошие. Постараемся сегодня пройти подольше. Хорошо бы завтра к вечеру дойти до пограничья. Всё, поехали!

— Знаешь, Хан, — протянул Брамин, когда мы с ним проехали вперёд — а ведь возможно это мы и остановили войну!

— Лучше молчи, — тут же ответил я, — хочешь чтобы за тобой стали охотиться все, кому это пришлось не по нраву? Даже Таит ничего не говори!

Брамин кивнул и замолчал. До самого дневного привала мы ехали не разговаривая. Дважды я замечал одиноких всадников. Это мог быть кто угодно. Когда стало темнеть, я увёл наш караван подальше в степь и мы спрятались в ложбинке между холмами. Костёр разжигать не стали. Я распределил ночные дежурства, взяв себе первую стражу, и все улеглись, понимая что завтрашний день будет долгим. Утром мы плотно позавтракали, рассчитывая передвигаться весь день, давая время от времени отдых только лошадям. Дорога стала более наезженной, её начали пересекать другие караванные тропинки. На одном из перекрёстков мы встретили другой обоз, спешащий в нашу сторону. Торгаш быстро договорился двигаться вместе, соединив силы. Вскоре нам встретился третий попутный караван и два встречных. Я успокоился. Дорога была оживлённой, далеко просматривалась на обе стороны и, похоже, не таила в себе опасности. Поздно вечером мы въехали в приграничный посёлок. Искать пристанище было уже поздно, пришлось занять угол постоялого двора. Так было даже лучше, ни у кого не возник вопрос, почему мы не отходим от наших повозок. Утром мы позавтракали в местной харчевне и пристроились к большому обозу, идущему на юг. После чего наша дорога стала размеренной и скучной. Радовали только Буран с Лекарем, поправляясь день ото дня. Лекарь пересел на коня, а Буран с удовольствием неспешно бежал рядом с повозками, с каждым днём всё дольше. Мы могли ехать намного быстрее, однако с караваном было спокойнее. Да ещё его владелец не пропускал ни одного города по пути. В каждом из них Торгаш что-то продавал, пока наша добыча окончательно не превратилась в монеты и драгоценные камни. По его словам, он даже не сильно и продешевил. К тому дню, когда приютивший нас караван стал поворачивать на запад, мы продали вторую повозку. Одна повозка с возчиком, пять воинов в седле с тремя заводными лошадьми и женщина на ослике — так выглядел наш купеческий обоз, когда мы вступили на дорогу, идущую прямиком в южные герцогства.

В неспешном путешествии всегда есть время подумать. Мысленно оглядывая наш караван со всех сторон, я наконец понял, что меня смущает. На первой же дневке я высказал свои соображения.

— Вот что мне пришло в голову: у купца всегда есть что взять. Ехать нам долго, дорога местами не охраняется. Давайте лучше станем обедневшими наёмниками, решившими попытать счастье на юге.

— Всё верно, — тут же согласился Брамин, — Нам даже притворяться особо не придётся.

— С двумя повозками такое могло и не прокатить, -кивнул Торгаш, — Сейчас же всё сходится. Пять наёмников, возница и маркитантка.

— Тогда пусть командует Брамин, — предложил я, — Он больше похож на главаря шайки наёмников.

Теперь, впереди отряда гордо ехал Брамин, мы за ним, а в конце глотали пыль лошади повозки и Егерь. Выглядело неплохо. В первый же день нам встретились два отряда весьма подозрительных личностей. Но связываться с наёмниками, ищущими работу, дураков не нашлось. Один раз нам предложили наняться охранниками. Брамин найм отклонил, сказав, что это не по дороге, да и время поджимает. Вечером, на постоялом дворе, три сомнительных личности предложили Таит купить груду серебряной посуды за четверть цены. Горестно вздыхая и жалуясь на неудачный год, отсутствие денег, прожорливую собаку, она отказалась. Буран стоял рядом, клянчил еду и жалобно поскуливал, не забывая время от времени зевать, с жутким клацаньем захлопывая пасть. Продавцы впечатлились и ушли. Была ли это проверка, кто знает. Во всяком случае, мы никому не были интересны два дня. На третий мы столкнулись с таким же отрядом как наш. Он двигался со стороны южных герцогств и одежда, доспехи, даже сбруя лошадей наёмников были намного богаче наших. Покровительственно просветив нас о раскладах на юге, они с интересом выслушали наш рассказ о несостоявшейся войне и упущенном заработке, после чего мы расстались.

— Это не наёмники, — пробурчал Брамин, — Что я, охранников от наёмников не отличу что ли?

— Думаю, ты прав, — Торгашу судя по всему уже порядком надоела дорожная скука и он был не прочь поболтать, — для наёмников они через чур опрятные.

— А охраняли они девушку в широкой шляпе, что пряталась за их спинами, — добавила Таит.

— Я тоже заметил, уж очень они её заслонить от наших глаз старались, — подтвердил Лекарь.

— Значит скоро могут появится всадники, спрашивающие, не видели ли мы её, — насторожился я, — Тощий, Егерь, зарядить арбалеты! Всем быть настороже! Надеть шлемы! Таит, спрячься за повозку! Если спросят — видели группу из семи — восьми всадников, но не рассмотрели!

— Хан, — рассмеялся Лекарь, дисциплинированно застёгивая ремень шлема, — ты везде видишь опасность?

— Лекарь, тебе Хан мало врезал в первый раз, может добавить? — спросил Егерь, набрасывая какую-то тряпку на взведённый арбалет.

— Замолчали все! — скомандовал я, — Ветер слышит топот копыт впереди!

Два десятка всадников вскоре перегородили нам дорогу.

— Прошу прощения, господа достопочтенные наёмники, — склонив голову обратился к нам их предводитель, — Если вас не затруднит ответ, не довелось ли вам встретить на этой дороге восемь всадников?

— Да, — ответил Брамин, — недавно мы видели группу из семи или восьми всадников, но не рассмотрели, они так быстро пронеслись мимо нас!

— О, мне так неловко расспрашивать вас, но не было ли среди них девушки? — предводитель бросил взгляд на Таит, но разочаровано отвернулся.

— Дорожные плащи, широкие шляпы, — развёл руками Брамин.

— Благодарю вас, — склонил голову, уже надоевший мне своими речами всадник, — Если к моему глубочайшему сожалению выяснится, что вы нам соврали, мы нежнейше сдерём с вас кожу, а потом со всем почтением посадим в муравейник. Сейчас один из моих достойнейших людей заглянет в вашу великолепнейшую повозку, и, если там никого нет, мы поедем по своим делам. Надеюсь, это вас не обидит?

— Ни в коей мере, — поклонился Брамин.

Никого не найдя в нашей повозке, всадники поехали дальше.

— Надо же, — потряс головой Брамин, — а я думал, это дорожная сказка.

— Я тоже о нём слышал, — Торгаш оглянулся через плечо, — Поехали быстрее.

— Неужели Вежливый Господин? — с недоверием спросил Лекарь, — Самый жестокий и самый воспитанный наёмник всех королевств?

— Он самый, — Брамин тоже посмотрел через плечо, — Хан, он слов на ветер не бросает. О его зверствах и вежливости ходят легенды. У дорожных костров им пугают молодых охранников. Может часами говорить с людьми и прицепиться к любому не слишком изысканному слову. Сегодня он явно торопился, иначе бы у нас был шанс живыми не уйти.

Мы прибавили скорости и к вечеру въехали в маленький городок, разросшийся у последнего пограничного поста с северной стороны. Переночевав на постоялом дворе, мы с удовольствием поедали завтрак в харчевне, когда вдруг услышали:

— А вот и мои друзья!

Теряя аппетит я с напряжением смотрел на подходящего к нашему столу Вежливого Господина.

— Милые господа и чудесная дама! — этот гад поклонился нам необычайно изысканно, — Я вчера догнал тех почтенных всадников, о которых имел с вами прелестнейшую беседу! Мы нежно пообщались и они сказали, что вы вчера разговаривали! Вы не представляете, как мне прискорбно было услышать, что вы меня обманули, проявив по отношению ко мне невежливость!

В этот момент он слегка повернул голову и я смог увидеть его глаза. В них пылал чёрный огонь безумия.

— В этом городе столько стражи! — он всплеснул руками и пригорюнился, — Я со всем присущим благородному человеку терпением подожду вас за стенами и клянусь, что буду ждать столько, сколько потребуется. Надеюсь, я не утомил вас нашей восхитительной беседой? — и, поклонившись, вышел.

— Я его по настоящему испугался, — признался Лекарь.

— Что будем делать, Хан? — Брамин помрачнел, но держался твёрдо.

— Подождём неделю? — задумался я.

— Не поможет, — Торгаш перевёл дух, — Похоже, что легенды о нём не только не врут, но даже не говорят всей правды.

— Тогда придётся его убить, — выдохнул я, — с соблюдением всех правил этикета, само собой. Вот только где его искать?

— Буран пройдёт по его следам, — подала голос Таит.

— А, кстати, где он? — завертел головой Егерь, — Только что клянчил кость из моей тарелки и уже его нет!

— Я подала ему знак выследить этого вежливого барана, — Таит гордо выпрямилась, — Мы не те люди, которым можно угрожать без последствий!

— Ну что, — обвёл я глазами своих людей, — проявим вежливость по отношению к этому господину?